Уильям Смит. СЛОВАРЬ ГРЕЧЕСКИХ И РИМСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ.


IMPERIUM (ИМПЕРИЙ). Разделяя суды (judicia) на основанные на предписании цивильного права (Quae Legitimo jure consistunt) и основанные на империи (Quae Imperio continentur), Гай (IV. 103) отмечает, что последние называются так, [p. 629] потому что остаются в силе, пока действует империй того, кто их назначил. Законными судами назывались те, которые происходили в Риме или в пределах первого милиария, между римскими гражданами, перед единственным судьей (judex). Согласно судебному закону Юлия (Lex Julia Judiciaria), такие суды погашались, если не были окончены в течение года и шести месяцев. Все остальные суды назывались основанными на империи: они могли происходить в вышеуказанных границах перед рекуператорами; или перед единственным судьей, если судья или одна из тяжущихся сторон являлись иноземцами; или за пределами первого милиария между римскими гражданами или иноземцами. Из этого фрагмента ясно, что существовали суды, основанные на империи и действовавшие внутри Рима; из последующего это станет еще яснее. Существовало различие между судебным решением на основании закона (judicium ex lege), то есть основанном на определенном законе, и законным судебным решением (judicium legitimum); например, если в провинциях человек предъявлял иск по закону, скажем, Аквилия, то суд не был законным (legitimum), но был основан на империи наместника или проконсула, который его назначил. То же самое происходило, если в Риме человек подавал иск на основании закона, а процесс происходил перед рекуператорами или затрагивал иноземца. Если человек подавал иск на основании преторского эдикта (соответственно, не на основании закона), и суд происходил в Риме перед одним судьей и не затрагивал иноземцев, то он был законным (legitimum). Законные суды (judicia legitima) упоминает Цицерон (Pro Rosc. Com. 5; Or. Part. 12); но можно усомниться в том, что он использует этот термин в таком же смысле, что и Гай. Далее, во времена Гая, по-видимому, считалось, что человек обладает империем до тех пор, пока имеет судебную власть. Ульпиан (Dig. 2. tit. 1. s. 3) пишет, что империй может быть либо простым (merum), либо смешанным (mixtum). Обладание простым империем позволяет казнить нарушителей закона (gladii potestatem ad animadvertendum in facinorosos homines) — власть, не связанная с судебной властью (jurisdictio); смешанный империй он определяет как включающий также судебную власть (cui etiam jurisdictio inest), то есть право магистрата отправлять гражданское (не уголовное) правосудие. Поэтому представляется, что существовал империй, присущий судебной власти; но простой или чистый империй передавался посредством закона (Dig. 1. tit. 21. s. 1). Смешанный империй являлся не более чем властью, необходимой для придания силы судебному решению. Поэтому империй мог существовать без судебной власти, но судебная власть не могла существовать без империя. Соответственно, слово «империй» иногда употребляется для обозначения власти магистрата, частью которой была судебная власть (Puchta, Zeitschrift für Gesch. Rechtswissenschaft, vol. X. p. 201.)

Цицерон говорит об империи (Phil. V. 16), что без него нельзя управлять военными делами, набирать армию, вести войну (sine quo res militaris administrari, teneri exercitus, bellum geri non potest). В противоположность Potestas, это была власть, которую государство вручало человеку, назначенному для командования армией. Можно с полным основанием говорить как о консульской власти (Consularis Potestas), так и о консульском империи (Consulare Imperium); но в отношении трибунов можно говорить только о трибунской власти (Tribunitia Potestas), ибо они никогда не получали империй (Liv. VI. 37; у Vell. Paterc. II. 2, термин «империй» используется неправильно). Консул не мог командовать армией (attingere rem militarem), если не был уполномочен куриатским законом, о чем Ливий пишет так (V. 52): «Куриатные комиции решают вопросы войны» (Comitia Curiata rem militarem continent). Хотя консулы избирались в центуриатных комициях, но лишь куриатные комиции предоставляли им империй (Liv. V. 52.). Это соответствовало древней конституции, согласно которой империй передавался царям после их избрания: «После смерти царя Помпилия народ, по предложению интеррекса, в куриатских комициях избрал царем Тулла Гостилия, а он, по примеру Помпилия, запросил народ по куриям насчет своего империя». (Cic. Rep. II. 17.) Как о Нуме (II. 13), так и об Анке Марции (II. 18), преемнике Тулла, соответственно сообщается, что они «провели куриатский закон о своем империи» (De Imperio suo legem curiatam tulisse). Таким образом, с царского периода до времени Цицерона империй как таковой передавался посредством куриатского закона. О царском империи см. Becker, Handbuch der Röm. Alterthümer, vol. I. part II. p. 314, &c.

Цицерон не дает определения империю царей. Некоторые современные авторы утверждают, что империй представлял собой военную и судебную власть, и консулы получали империй в этом же смысле; при этом причина, по которой именно военный империй передавался куриатским законом, состоит в том, что этот закон относился именно к консулам, а после учреждения претуры судебная власть была отделена от консульства. Можно предположить, что разделение империя на два вида, о котором говорят юристы, соответствует практике республиканского времени: в этот период существовал империй внутри городских стен, присущий судебной власти, и империй вне городских стен, передававшийся куриатским законом. Нет никаких признаков подобного разграничения в царский период, и цари, вероятно, получали империй во всей его полноте, а его разделение на две части относится к республиканскому периоду. Тот империй, который при республике передавался законом, был ограничен если не условиями передачи, то, по крайней мере, обычаем: его нельзя было удерживать или использовать внутри города. Иногда его специально вручали какому-то лицу на день его триумфа внутри города, и, по крайней мере, в некоторых случаях, — путем плебисцита (Liv. XXVI. 21, XLV. 35.).

Наместнику провинции империй был столь же необходим, как и военачальнику, который просто командовал республиканской армией, ибо без империя он не мог осуществлять военную власть (rem militarem attingere) (см. Caes. BC. I. 6.). До тех пор, пока есть возможность проследить строгое выполнение римской конституции, военное командование вручалось специальным законом, не было присуще какой-либо определенной должности и могло осуществляться лицом, не занимавшим никакой должности, помимо должности императора. По-видимому, во времена Цицерона в некоторых случаях существовали сомнения в необходимости этого закона, возникшие в результате постепенного упадка старых учреждений и незаконной практики в ходе гражданских войн. В не вполне ясном фрагменте (Ad Fam. I. 9) Цицерон упоминает закон Корнелия, согласно которому лицо, получившее провинцию по постановлению сената, на основании этого получало империй без формального принятия куриатского закона.

Представляется, что империй времен республики (простой) — это (1) власть, осуществляемая только в городе; (2) власть, [p. 630] специально передаваемая куриатским законом и не присущая никакой должности; (3) власть, без которой ни одна военная операция не могла считаться проведенной от имени и в интересах государства. Замечательный пример этого засвидетельствован у Ливия (XXVI. 2), где сенат отказывается признать римлянина военачальником из-за того, что он не получил империй должным образом.

Тот, кто получал империй, назывался императором (αὺτοκράτωρ): он мог быть консулом или проконсулом. Тацит отмечает (Ann. III. 74) существование старинного обычая, когда солдаты провозглашали победоносного полководца императором; но в том случае, о котором рассказывает Тацит, император Тиберий позволил солдатам даровать этот титул лицу, ранее его не имевшему; тогда как при республике этот титул передавали вместе с империем как нечто само собой разумеющееся, и каждый полководец, получавший империй, назывался императором. После победы солдаты обычно приветствовали своего командира как императора, но это приветствие не давало и не подтверждало данный титул. При республике, пишет Тацит, одновременно бывало несколько императоров; Август даровал некоторым этот титул, но — заключает он — дозволение, данное Тиберием Блезу, стало последним. Однако существовали и более поздние случаи. Присвоение Юлием Цезарем преномена «Император» (Suet. Caes. C. 76) было узурпацией, либо оно могло быть даровано сенатом (Dion Cassius, XLIII. 44). При республике этот титул должен был следовать после имени; так, Цицерон, будучи проконсулом в Киликии, имел право называть себя Марк Туллий Цицерон Император, ибо этот термин просто означал, что он обладал империем. Тиберий и Клавдий отказались принять преномен Император, но у их преемников использование этого титула как преномена вошло в традицию, как видно из императорских монет. Титул «император» иногда появляется на императорских медалях в сопровождении номера (например, VI), указывающего, что титул был принят императором специально, по случаю какой-то важной победы; ибо, хотя победу могли одержать его военачальники, но считалось, что она достигнута под ауспициями императора.

В республиканский период термин «империй» использовался для выражения суверенитета римского государства. Так, Цицерон говорит (Pro Font. 1), что Галлия подчинилась империю и господству (Ditio) римского народа, а понятие «величие римского народа», по его словам, заключалось «в достоинстве империя и имени римского народа». (Cic. Or. Part. 30.) Ср. употребление слова «империй» у Горация, Od. I. 37, III. 5.

Джордж Лонг

© 2006 Перевод О.В. Любимовой

William Smith. A Dictionary of Greek and Roman Antiquities, London, 1870, pp. 628—630.